Справка о вопросах, связанных с исследованием гибели семьи российского Императора Николая II и лиц из его окружения, погибших 17 июля 1918 г. в Екатеринбурге.

г. Москва 23 января 1998 г.

Основания к возбуждению уголовного дела

Весной 1991 г. доктор геолого-минералогических наук Авдонин А.Н. обратился в администрацию Свердловской области с заявлением о том, что ему известно предположительное место захоронения останков российского императора Николая II и членов его семьи, расстрелянных в Екатеринбурге в июле 1918 г.

По поручению прокурора Свердловской области старший помощник областного прокурора Волков В.А. провел проверку этого заявления (документы из материала проверки # 13/3-91 были в августе 1993 г. включены в уголовное дело).

С 11 по 13 июля 1991 г. прокуратурой Свердловской области совместно с представителями администрации, судебно-медицинскими экспертами, археологами и другими специалистами произведено вскрытие захоронения, указанного Авдониным А.Н., в котором обнаружено 9-ть скелетированных трупов с многочисленными телесными повреждениями.

В связи с тем, что ряд признаков мог свидетельствовать о возможном совершении преступления (повреждения холодным и огнестрельным оружием, отсутствие одежды, укрытие трупов в укромном месте), а личность погибших, обстоятельства их гибели и захоронения не были достоверно известны, возникла необходимость в проведении ряда следственных действий и различных криминалистических экспертиз, производство которых по существующему законодательству возможно лишь в рамках уголовного дела.

Для выяснения указанных обстоятельств 19 августа 1993 г., по указанию Генерального прокурора Российской Федерации, возбуждено уголовное дело, расследование которого поручено старшему прокурору-криминалисту Главного следственного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Соловьеву В.Н.

23 октября 1993 г. распоряжением Председателя Правительства Российской Федерации В.С. Черномырдина создана Комиссия по изучению вопросов, связанных с исследованием и перезахоронением останков российского императора Николая II и членов его семьи.

Для того, чтобы сделать вывод о событиях 16 – 19 июля 1918 г. следствием проведена работа по изучению обстоятельств обнаружения останков, изучены исторические материалы, связанные с расстрелом царской семьи, а также выполнены необходимые экспертные исследования, которые дают основания для вывода о расстреле всей царской семьи и лиц из окружения, захоронении останков 9-ти человек в окрестностях Екатеринбурга и уничтожении двух трупов в ближайшие дни после расстрела.

Расстрел российского императора Николая II, членов его семьи и лиц из окружения. Реконструкция событий

Анализ исторических данных, данных следствия и экспертных исследований, дает основания для следующей реконструкции событий, связанных с гибелью царской семьи:

После отречения императора Николая II его семья с марта до конца июля 1917 г. находилась в Царском Селе. Специальной комиссией Временного правительства после отречения императора изучались материалы для возможного предания суду Николая II и императрицы Александры Федоровны по обвинению в государственной измене. Не найдя свидетельств и документов, явно обличавших отрекшегося императора и императрицу Александру Федоровну, Временное правительство склонялось к их высылке за границу (в Великобританию).

В связи с тем, что к лету 1917 г. в Петрограде резко усилились антиромановские настроения и появилась угроза несанкционированной расправы над семьей Николая II, Временное правительство приняло решение о направлении семьи бывшего императора в “спокойное”, удаленное от центров место (г. Тобольск), куда та прибыла 6 августа 1917 г.

После революционных событий 25 октября 1917 г. и прихода к власти большевиков положение царской семьи резко осложнилось. Основной идеей коммунистического руководства стал открытый суд над “коронованным палачом”. За суд над бывшим царем высказывался В.И. Ленин, главным обвинителем Николая II предполагалось сделать Л.Д. Троцкого. Такой суд мог состояться только в столицах либо в крупном промышленном городе. Центральная власть поставила вопрос о переводе Романовых из Тобольска в более доступное место. Идея удаления Романовых из Тобольска активно проводилась революционерами Екатеринбурга. На партийных совещаниях и в Уралсовете постоянно поднимались вопросы о существовании “белогвардейских заговоров” для похищения царя, концентрации для этой цели в Тюмени и Тобольске “офицеров-заговорщиков”. Изучение документов показало, что каких-либо серьезных попыток освобождения царя в этот и другие периоды не предпринималось. Спекулируя на чувствах кругов, близких к царю, “заговорщики” (зять Г.Е. Распутина – Б. Соловьев, священник Васильев и другие) присвоили себе большие суммы денег и драгоценности царской семьи, не делая никаких попыток для ее спасения. Такое поведение “заговорщиков” плодило слухи о близком освобождении Николая II. Ситуация осложнялась еще и тем, что охрана царя состояла из солдат и офицеров, назначенных еще Временным правительством. Екатеринбургские большевики без санкции Центра направили в район Тобольска отряды для пресечения возможного бегства царя и законспирированных осведомителей в г. Тобольск, а также в населенные пункты по возможным маршрутам бегства. Напряженность тем более возросла, когда некоторые из “разведчиков” Уралсовета были опознаны и убиты местными жителями¹. 6 апреля 1918 г. Президиумом ВЦИК принято решение о переводе царской семьи на Урал² . Перевезти Романовых из Тобольска в Екатеринбург ВЦИК поручил В.В. Яковлеву, наделенному для этого чрезвычайными полномочиями. К этому времени руководство Совета в Екатеринбурге пришло к выводу о необходимости расстрела семьи Николая II без суда. Председатель Уралсовета А.Г. Белобородов вспоминал: “Мы считали, что, пожалуй, нет даже надобности доставлять Николая в Екатеринбург, что если представятся благоприятные условия во время его перевода, он должен быть расстрелян в дороге. Такой наказ имел (командир екатеринбургского отряда) Заславский…”³ Сохранились документы о перевозке Николая II, Александры Федоровны, Великой княжны Марии Николаевны и слуг комиссаром Яковлевым В.В., из которых видно, насколько решительно уральцы предпринимали усилия для уничтожения по дороге членов царской семьи. Их не смущало вооруженное столкновение и даже гибель всего отряда В.В. Яковлева, в который входило более ста революционных солдат⁴ . Существовал даже предложенный Уралсоветом план ликвидации царской семьи с помощью крушения поезда по пути следования из Тюмени в Екатеринбург”⁵ .

На основании имеющихся документов можно с уверенностью говорить о том, что в апреле – мае 1918 г. центральная власть не имела намерений уничтожить царскую семью.

На Урале, в отличие от Москвы, активно рассматривались предложения о расстреле всех членов царской семьи, без следствия и суда уничтожались слуги и лица из свиты. Так, в разное время погибли: фрейлина Анастасия Васильевна Гендрикова, гоф-лектриса Екатерина Адольфовна Шнейдер, генерал-адъютант Илья Леонидович Татищев, гофмаршал князь Василий Александрович Долгорукий, секретарь Джонсон, монахиня Варвара Яковлева, управляющий Петр Федорович Ремез, дядька Клементий Григорьевич Нагорный, камердинер Иван Дмитриевич Седнев, камердинер Василий Федорович Челышев. Каких-либо обвинений указанным лицам не выдвигалось.

Члены Президиума Уралсовета и Уральской областной чрезвычайной комиссии предприняли усилия для создания фальсифицированных доказательств участия членов семьи Николая II в заговоре, целью которого ставилось “освобождение царя”. От имени некоего “офицера”, якобы участвующего в заговоре, чекисты передавали письма, призывающие членов царской семьи “совершить побег”. Чекисты Урала ставили двоякую цель: в случае “побега” уничтожить царскую семью вдали от города либо “создать доказательства” для возможного суда над царской семьей⁶ . Эти материалы впоследствии были опубликованы в большевистской печати и декларировались как одно из оснований для расстрела Николая II.

Восстание белочехов и наступление белогвардейских войск на Екатеринбург ускорило решение о расстреле бывшего царя. Вопрос о расстреле царской семьи Уралсовет поставил еще в конце июня 1918 г. Об этом, в частности, свидетельствует смена охраны Дома особого назначения. Старая внутренняя охрана была сменена на чекистов, во главе которых поставили члена коллегии УралЧК Я.М. Юровского. В начале июля 1918 г. в Москве для обсуждения вопроса о расстреле российского царя побывал военный комиссар Уральской области Ф.И. Голощекин, хорошо знавший Я.М. Свердлова еще по подпольной работе. Не исключено, что Голощекиным были обговорены условия суда над бывшим царем и вынесение тому смертного приговора. Несмотря на то, что официальных протоколов заседаний Уралсовета не сохранилось, можно считать установленным, что 16 июля 1918 г. им было принято решение о расстреле Николая II. Сохранившаяся телеграмма за подписью Голощекина и члена Президиума Уралсовета Сафарова, направленная через Зиновьева в Кремль, свидетельствует о том, что к 16 июля 1918 г. не был снят вопрос о возможном суде над Николаем II⁷. Телеграмма ясно свидетельствует о том, что ранее Ф.И. Голощекин договорился с Я.М. Свердловым не расстреливать царя без суда. Данными о том, что Уралсоветом велись переговоры с центральной властью о судьбе остальных членов царской семьи и лиц из окружения, следствие не располагает. Лаконичность телеграммы подтверждает то, что поставленный в ней вопрос был хорошо известен В.И. Ленину и Я.М. Свердлову. Ответная телеграмма в архивах не обнаружена. Публично В.И. Ленин отрицал свою осведомленность об окончательном решении расстрелять Николая II и его семью. В ответе на запрос копенгагенской газеты National Tidente, обеспокоенной слухами о гибели царской семьи, В.И. Ленин отвечает, что “бывший царь невредим. Все слухи – только ложь капиталистической прессы”8.

По данным участников расстрела и захоронения останков членов царской семьи и лиц из окружения (коменданта Дома особого назначения, руководителя расстрела Юровского Я.М.⁹, одного из организаторов расстрела и захоронения Ермакова П.З.¹⁰, чекиста Сухорукова Г.И.¹¹, чекиста Кабанова, чекиста Медведева (Кудрина) М.А.¹², заместителя коменданта ДОНа Никулина Г.П. и бывшего чекиста Родзинского И.И.¹³), по данным осмотров, экспертных исследований, а также по материалам следователя по особо важным делам Н.А. Соколова¹⁴ следствием восстановлены обстоятельства этих событий.

О том, что необходимо готовиться к казни Николая II, Ф.И. Голощекин сообщил Я.М. Юровскому примерно 10 июля 1918 г. 15 июля Я.М. Юровский приступил к подготовке расстрела. 16 июля 1918 г. состоялось официальное решение Президиума Уралсовета о расстреле (поскольку в распоряжении следствия не имеется подлинного решения Президиума, сейчас неясно, касалось ли это решение только личности царя; либо Николая II, его семьи и лиц из окружения).

После того, как решение было принято, Ф.И. Голощекин поручил коменданту Дома особого назначения Я.М. Юровскому организовать расстрел всех членов царской семьи, доктора Боткина и слуг, находившихся в доме. Командир военной дружины Верх-Исетского завода П.З. Ермаков должен был обеспечить уничтожение либо надежное сокрытие трупов.

Из воспоминаний участников расстрела видно, что сам Юровский и лица, принимавшие участие в акции, ясно не представляли, как будет осуществляться казнь. Предлагались различные варианты: зарезать членов семьи спящими в постели, забросать их комнаты гранатами, расстрелять. Порядок казни был выработан при совместном обсуждении работниками УралоблЧК¹⁵. В расстреле должны были принимать участие лица различной национальности, в основном, солдаты УралЧК – латыши, входившие в охрану Дома особого назначения. В конечном счете, Я.М. Юровским было принято решение о порядке расстрела – каждый стрелок должен был расстрелять заранее намеченную жертву из револьвера. Двое латышей принять участие в расстреле отказались. Одновременно была выбрана комната для расстрела, находившаяся на первом этаже дома Ипатьева, где до этого располагались охранники. 16 июля утром Я.М. Юровский забрал из дома Леню Седнева, мальчика, помогавшего по хозяйству, объяснив это тем, что ему необходимо встретиться с дядей. Я.М. Юровский собрал 12 наганов, находившихся в распоряжении охраны, и около 23 часов раздал их расстрельной команде. Затем он сказал разводящему Павлу Медведеву о том, чтобы непосредственно перед началом расстрела тот предупредил охрану о проведении ликвидации. Грузовик для перевозки трупов должен был прийти в 12 часов ночи, но появился только в 1.30. После прибытия грузовика разбудили доктора Боткина, которому сообщили о том, что в связи с тревожным положением в городе оставаться на верхнем этаже опасно и необходимо срочно перейти в другое место. На сборы у семьи ушло примерно 40 минут, после чего царскую семью и слуг перевели в полуподвальное помещение этого дома, окном выходящее на Вознесенский переулок. Царевича Алексея Николаевича Николай II нес на руках, поскольку тот не мог идти из-за болезни. По просьбе Александры Федоровны в комнату внесли два стула. На один села она, на другой царевич Алексей. Остальные расположились вдоль стены. Я.М. Юровский ввел в комнату расстрельную команду и прочитал приговор. Кроме лиц, официально назначенных для расстрела, в нем приняли участие еще несколько человек, вошедших в команду по собственной инициативе, а часть лиц, назначенных Юровским, не принимала участия в расстреле. У лиц, привлеченных к расстрелу, кроме револьверов системы “Наган” были пистолеты различных моделей. Николай II попытался получить объяснения, но Я.М. Юровский дал команду, после чего началась беспорядочная стрельба. Установлено, что в расстреле принимали участие Я.М. Юровский, его заместитель Г.П. Никулин, чекист М.А. Медведев (Кудрин), начальник 2-й Уральской дружины П.З. Ермаков, разводящий П.С. Медведев, возможно, чекист Кабанов, красногвардеец А.А. Стрекотин. Об остальных участниках расстрела достоверных данных не найдено. По национальному составу в расстрельную команду входили русские, латыши, один еврей (Юровский), возможно, один австриец или венгр. Указанные лица, а также другие участники расстрела начали беспорядочную стрельбу, причем стрельба велась не только в помещении, где производился расстрел, но и из смежной комнаты. После первого залпа оказалось, что царевич Алексей, дочери царя, горничная А.С. Демидова, доктор Е.С. Боткин подают признаки жизни. Закричала Великая княжна Анастасия, поднялась на ноги горничная Демидова, длительное время оставался жив царевич Алексей. Их застрелили из пистолетов и револьверов и добили штыком винтовки. После констатации смерти все трупы начали переносить в грузовик. Как установлено следствием, в ночь с 16 на 17 июля 1918 г. в доме Ипатьева в Екатеринбурге были расстреляны: российский император Николай II, российская императрица Александра Федоровна, их дети – царевич Алексей Николаевич, Великие княжны Ольга Николаевна, Татьяна Николаевна, Мария Николаевна и Анастасия Николаевна, лейб-медик Е.С. Боткин, горничная А.С. Демидова, повар И.М. Харитонов и лакей А.Е. Трупп.

Непосредственно после окончания расстрела несколько человек из команды пытались похитить драгоценности, находившиеся на мертвых телах. Юровского обеспокоило поведение солдат, и он решил сопровождать трупы до места их сокрытия. Выехали из дома Ипатьева около трех часов ночи. В 3 – 4 верстах от Верх-Исетского завода навстречу грузовику прибыл отряд красногвардейцев П.З. Ермакова. Люди из команды Ермакова выражали возмущение тем, что им самим не дали расстрелять царскую семью. Через 3 – 4 версты после встречи с красногвардейцами грузовик застрял. Так как телег не было, трупы переложили в пролетки и отвезли в район так называемой Ганиной Ямы – небольшого пруда в районе деревни Коптяки. По дороге к месту захоронения люди из отряда Ермакова обнаружили в одежде членов царской семьи драгоценности и пытались похитить их. По инициативе П.З. Ермакова было принято решение о том, чтобы трупы утопить в заброшенной “открытой шахте”, а затем шахту завалить бревнами, досками и мусором. К шахте подъехали около 6 – 7 часов утра. В связи с тем, что в одежде обнаружили драгоценности, Я.М. Юровский приказал раздеть трупы, выпороть из одежды драгоценности, а саму одежду сжечь. Трупы без одежды бросили в “открытую шахту” и завалили старыми досками, затем забросали шахту гранатами. Трупы не утонули, поскольку воды в шахте оказалось мало, и тела сверху хорошо просматривались. Убедившись, что место захоронения выбрано неудачно, около 10 – 11 часов 17 июля Я.М. Юровский выставил караулы и направился в Екатеринбург для того, чтобы посоветоваться с руководителями Уралсовета о транспортировке трупов в другое место. По указанию Г.И. Сафарова и Ф.И. Голощекина было принято решение все трупы обезобразить серной кислотой, часть трупов сжечь, а часть мелкими группами бросить в глубокие шахты, расположенные по Московскому тракту в окрестностях Екатеринбурга. Для этих целей было выделено около 170 л серной кислоты и бочка керосина емкостью около 10 – 12 пудов (160 – 180 л). Достать трупы из шахты поручили П.З. Ермакову. В течение всего дня 17 июля 1918 г. Я.М. Юровский занимался поисками возможного места сокрытия трупов и осматривал глубокие шахты. Вернулся он в Екатеринбург только около 20 часов. В район Ганиной Ямы он направился около 0 час. 30 мин. 18 июля 1918 г. и около 7 часов утра проследовал переезд # 184 Горнозаводской линии в сторону деревни Коптяки. Утром 18 июля 1918 г. под руководством П.З. Ермакова из “открытой шахты” достали все трупы расстрелянных. Трупы сложили недалеко от шахты и закрыли палатками. Мнения участников операции о том, куда девать трупы, разделились – одни предлагали закопать их посреди дороги, а дорогу заездить, другие – отвезти к Верх-Исетскому пруду. По указанию Юровского выкопали яму, но каким-то образом через оцепление к Ганиной Яме подошел знакомый П.З. Ермакова. Опасаясь, что место захоронения может быть раскрыто, Юровский приказал зарыть и замаскировать яму. Для того, чтобы не раскрыть секрета, по словам Юровского, до темноты 18 июля 1918 г. трупы находились в районе “открытой шахты”. В ночь выехали из этого района и держали направление на Сибирский тракт. Трупы везли сначала в телегах, а затем их переложили в грузовик. Грузовик по дороге два раза застрял настолько, что для того, чтобы его вытащить, пришлось сгружать трупы. Неподалеку от переезда 184 км около 4 час. 30 мин. в Поросенковом Логу грузовик застрял окончательно, и его не могли вытащить в течение двух часов. Я.М. Юровский принял решение о захоронении трупов посредине дороги на Коптяки (в районе переезда # 184).

В своих воспоминаниях Я.М. Юровский так описал действия команды по уничтожению трупов: “Потом похоронили тут же, под костром, останки, и снова разложили костер, что совершенно закрыло следы копанья. Тем временем выкопали братскую могилу для остальных. Часам к 7 утра яма, аршина в 2 [1,7 м] глубины, 3 [2,5 м] в квадрате, была готова. Трупы сложили в яму, облив лица и вообще все тела серной кислотой, как для неузнаваемости, так и для того, чтобы предотвратить смрад от разложения (яма была неглубока). Забросав землей и хворостом, сверху наложили шпалы и несколько раз проехали – следов ямы и здесь не осталось. Секрет был сохранен вполне – этого места погребения белые не нашли”¹⁶.

В “Записке” Юровский упоминает точное место захоронения: “Коптяки в 18 в. от Екатеринбурга к северо-западу. Линия ж.д. проходит на 9 версте, между Коптяками и Верхисетским заводом. От места пересечения жел. дор. погребены саж. во 100 ближе к В. Исетскому заводу”¹⁷.

Два трупа, для того, чтобы в случае обнаружения захоронения их невозможно было опознать по количеству, сожгли. Следствием установлено, что сожжены были трупы царевича Алексея и Великой княжны Марии Николаевны. Место их сожжения не установлено, хотя в этом районе проводились широкомасштабные археологические исследования.

После сокрытия трупов Я.М. Юровский и другие участники акции направились в Екатеринбург, в дом Ипатьева.

Сообщение о расстреле всех членов царской семьи поступило в адрес секретаря Совнаркома Н.П. Горбунова для передачи Я.М. Свердлову 17 июля 1918 г.¹⁸.

Учитывая то, что основные сведения о проведении расстрела и захоронении трупов, а также точное место захоронения указаны в так называемой “Записке Юровского”, по постановлению Генеральной прокуратуры Федеральным центром судебных экспертиз Министерства юстиции Российской Федерации проведено полное экспертное исследование “Записки Юровского”, в ходе которого установлена подлинность “записки”. Экспертами дано категорическое заключение о том, что записи были выполнены Я.М. Юровским и членом ВЦИК М.Н. Покровским¹⁹.

Другими участниками расстрела и захоронения оставлены воспоминания, в которых основные детали гибели и погребения совпадают с фактами, изложенными Юровским. Приводятся данные о примененном оружии: револьверы системы “Наган”, пистолеты системы “Кольт”, “Маузер”, “Браунинг”. Они совпадают с данными следственного дела Соколова и современными исследованиями – пули, обнаруженные в захоронении, принадлежат пистолетам систем “Маузер”, “Браунинг” и револьверу системы “Наган”.

Объективность сведений, приведенных Юровским, подтверждается фотодокументами. В настоящее время в распоряжении следствия имеются фотографии из подлинного следственного дела Соколова Н.А., на которых изображены: мостик из шпал у переезда # 184²⁰. На другом снимке – участник расстрела и захоронения Ермаков П.З. на том же мостике²¹. Следствие располагает фотоснимком, сделанным одновременно со съемкой П.З. Ермакова²². На снимке изображена группа из 13 человек, которые сидят и стоят на покрытии из шпал. Подписи на снимках с изображением Ермакова П.З. и членов “комиссии” свидетельствуют о том, что они находятся на месте погребения семьи Романовых. Изучение фотографии показало, что она сделана летом 1924 г. и на ней изображены активные деятели партии и советской власти Урала: А. Парамонов, М. Харитонов, Б.В. Дидковский, А. Борчанинов, Д. Сулимов, В. Быков и П. Ермаков. На настиле из шпал лежит “исторический маузер” П.З. Ермакова, из которого, по его утверждению, он убил царя. Парамонов позднее возил В. Маяковского на место сокрытия трупов, Дидковский, Быков и Ермаков непосредственно принимали участие в событиях, связанных с расстрелом и захоронением.

Изучение всех материалов уголовного дела, документов и следственного дела Н.А. Соколова, анализ публикаций не дает оснований для выводов о том, что убийство царской семьи сопровождалось некими “ритуальными” действиями, материалами следствия опровергается и версия “об отчленении голов” Николая II и других членов императорской семьи и направлении их в г. Москву.

Поиски и обнаружение останков А.Н. Авдониным и Г.Т. Рябовым

В августе 1976 г. кинодраматург Г.Т. Рябов, находясь в г. Свердловск для представления работникам милиции своего фильма “Рожденные революцией”, заинтересовался историей города в первые годы после революции 1917 г. и попросил сотрудников управления познакомить его с человеком, хорошо знакомым с этой тематикой. Ему предложили встретиться с доктором геолого-минералогических наук А.Н. Авдониным, который был известен в Екатеринбурге как знаток истории и природы Урала. В разговоре Г.Т. Рябов упомянул о возможном поиске данных, связанных с расстрелом и захоронением царской семьи. А.Н. Авдонин задолго до этой встречи интересовался темой расстрела Романовых и согласился сотрудничать с Г.Т. Рябовым.

В течение 1976 – 1979 гг. группой энтузиастов, возглавляемой А.Н. Авдониным и Г.Т. Рябовым, проводилась работа по поиску останков семьи императора Николая II.

Для этого А.Н. Авдониным была создана поисковая группа, в которую помимо него входили: Михаил Кочуров – геолог, художник, краевед из г. Ивдель; Гелий Рябов – кинодраматург, писатель из Москвы; Геннадий Васильев – инженер-геофизик, краевед из г. Нижний Тагил.

Работу по поискам останков группа вела законспирировано, поскольку у ее участников имелись веские основания предполагать, что она вызовет отрицательную реакцию властей, правоохранительных и политических органов.

Основой для поисков послужили найденные Г.Т. Рябовым и А.Н. Авдониным редкие издания о расстреле царской семьи (Н. Соколова, М. Дитерихса, П. Быкова и других). А.Н. Авдонин по теме убийства и захоронения царской семьи на протяжении ряда лет беседовал с некоторыми участниками и свидетелями этих событий (профессором М.О. Клером, геологом И.В. Ленинским, А. Парамоновым и другими). Были установлены прямые и косвенные свидетели событий: В.И. Шулина, М.Н. Букина – жена члена Президиума Уралсовета Б.В. Дидковского, Г.Н. Лисин – работник “Уральского рабочего”, участвовавший в поисковых работах Н. Соколова, М.М. Медведев, сын М.А. Медведева (Кудрина) – участника расстрела царской семьи, А.Я. Юровский и Р.Я. Юровская – сын и дочь Я.М. Юровского, руководителя расстрела царской семьи, Л. Карпова – дочь комиссара В. Яковлева, перевозившего семью Николая II из Тобольска в Екатеринбург, и другие.

Поисковой группой изучались местность, описанная в книгах следователя Н.А. Соколова и М.К. Дитерихса, возможные места транспортировки, сокрытия и уничтожения трупов.

В 1978 г. в районе Поросенкова Лога группой А.Н. Авдонина найдено понижение почвы, где при бурении на небольшой глубине обнаружили деревянный настил (район бывшей будки переезда 184 км).

Летом 1979 г. это место было вскрыто. К моменту раскопок Г.Т. Рябов располагал экземпляром “Записки Юровского”, переданным ему сыном Юровского – адмиралом А.Я. Юровским, где было указано место захоронения трупов.

Во вскрытии участвовало 6 человек: А.Н. Авдонин и Г.П. Авдонина, Г.П. Васильев, В. Песоцкий, Г.Т. Рябов и М.В. Рябова. Деревянный настил находился на глубине 30 – 40 см от поверхности земли. Сразу же под настилом оказались человеческие останки. А.Н. Авдониным и Г.Т. Рябовым были изъяты из раскопа 3 черепа. Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, проведенной в рамках уголовного дела, это черепа # 1 (А.С. Демидовой), # 5 (Великой княжны Татьяны Николаевны) и # 6 (Великой княжны Анастасии Николаевны). При раскопках группа Авдонина – Рябова потревожила лишь верхний участок захоронения. При этом скелеты и черепа # 4 (Николая II) и # 7 (императрицы Александры Федоровны) не были потревожены и не попали в поле зрение участников операции. Черепа были изъяты членами группы с целью их возможного изучения и идентификации.

После неудавшихся попыток провести идентификацию черепов группа Авдонина – Рябова приняла решение об их погребении в районе Поросенкова Лога. Летом 1980 г. черепа поместили в деревянные ящики и зарыли неподалеку от первоначального места обнаружения. Основное захоронение при этом не вскрывалось.

Исторические материалы, связанные с гибелью царской семьи

В поиске материалов, связанных с обстоятельствами гибели царской семьи, принимала участие группа специалистов во главе с академиком И.Д. Ковальченко. В состав группы вошли: главный государственный архивист – руководитель Государственной архивной службы России доктор исторических наук Р.Г. Пихоя, заместитель руководителя Государственной архивной службы доктор исторических наук В.П. Козлов, директор Государственного архива РФ доктор исторических наук С.В. Мироненко, директор Архива Президента РФ А.В. Коротков, заместитель начальника Управления регистраций и архивных фондов Федеральной службы контрразведки В.К. Виноградов, доктор исторических наук Ю.А. Буранов, кандидат исторических наук, ведущий архивист Государственного архива РФ В.М. Хрусталев, драматург Э.С. Радзинский. Активное участие в поиске материалов принимали: академик Российской Академии наук, директор Института истории и археологии Урала Алексеев В.В., ведущие специалисты государственных архивов Санкт-Петербурга, Свердловской, Томской, Новосибирской, Тюменской, Пермской и других областей.

Основные исследования проводились в Государственном архиве Российской Федерации (г. Москва), Российском государственном историческом архиве (г. Санкт-Петербург), Российском государственном военном архиве, Российском центре хранения документации новейшей истории (бывшем Центральном партийном архиве при Институте марксизма-ленинизма), Центре хранения современной документации (бывшем архиве Секретариата ЦК КПСС), Государственном архиве Свердловской области, Центре документации общественных организаций Свердловской области, ведомственных архивах Российской Федерации (архивы Президента Российской Федерации, МВД, МИД, ФСБ, Генеральной прокуратуры Российской Федерации). Были организованы тематические запросы во все архивы России, проведен поиск силами посольских служб МИД в других странах мира, непосредственно изучены соответствующие материалы Национального архива США, Национального архива Великобритании, Федерального архива ФРГ, Национального архива Дании, Архива Великого князя Лихтенштейна, архивы Гуверовского института войны, революции и мира (США), Гарвардского университета (США), частные собрания семьи Карповых, М. Ростроповича.

В ходе работы выявлены и изучены основные комплексы документов и литературных источников:

1. Официальные документы, сообщающие об обстоятельствах расстрела Николая II и членов его семьи, современные изучаемым событиям.

2. Дипломатические документы.

3. Материалы расследования, проводившегося следственными органами правительства Колчака А.В., а также воспоминания лиц, участвовавших в расследовании, либо участников событий.

4. Воспоминания участников расстрела и захоронения и близких к ним лиц.

5. Публикации авторов, непосредственно не принимавших участия в событиях, передающих их из анонимных источников разной степени достоверности.

Официальные документы дают основания для вывода о расстреле всей семьи российского императора Николая II и лиц из его окружения.

Так, 16 июля 1918 г. от Г. Зиновьева в 21 час 22 мин. поступила телеграмма на имя председателя СНК В.И. Ленина и председателя ВЦИК Я.М. Свердлова с сообщением из Екатеринбурга от Голощекина и Сафарова о невозможности организации суда над Николаем II “по военным обстоятельствам”²³.

Телеграмма от 17 июля 1918 г. из Екатеринбурга от Президиума областного Совета В.И. Ленину и Я.М. Свердлову о расстреле Николая II в связи с “белогвардейским заговором”, о том, что его семья “эвакуирована в надежное место”, а также с изложением официального заявления Совета²⁴.

Шифротелеграмма от 17 июля 1918 г. из Екатеринбурга от А.Г. Белобородова секретарю Совнаркома Н.П. Горбунову для Я.М. Свердлова о том, что расстреляна вся семья, официально же будет объявлено, что семья эвакуирована²⁵.

Выписка из заседания Президиума Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета от 18 июля 1918 г., протокол # 1, сообщение о расстреле Николая II, одобрение решения Уральского областного Совета, о разборе и публикации личных документов Николая II²⁶.

Протокол # 159 заседания Совета Народных Комиссаров от 18 июля 1918 г. с информацией Я.М. Свердлова о расстреле Николая II и утверждении этого приговора Президиумом ЦИК²⁷.

Среди дипломатических документов следует выделить:

Записку по прямому проводу от 20 июля 1918 г. полномочного представителя России в Германии А.А. Иоффе наркому иностранных дел Г.В. Чичерину о судьбе Николая II²⁸.

Телеграмму от 20 июля 1918 г. Чичерина в Берлин для Иоффе с сообщением о расстреле в Екатеринбурге 16 июля 1918 г. Николая II и об одобрении приговора Уральского областного Совета Президиумом ВЦИК²⁹.

Эти документы, служившие официальной информацией для правительства Германии, косвенно подтверждают дезинформацию о судьбе всей царской семьи и послужили в дальнейшем источником возникновения мифов о “чудесном спасении” членов семьи.

Материалы расследования, проводившегося следственными органами правительства А.В. Колчака. Эти материалы сохранились в комплексе так называемой следственной комиссии следователя по особо важным делам при Омском окружном суде Н.А. Соколова и находятся на хранении в ряде архивов России, США, Великобритании и других стран.

Важнейшим источником данных об обстоятельствах расстрела и захоронения являются воспоминания участников событий.

Воспоминания Я.М. Юровского

Следствием рассмотрено несколько вариантов его воспоминаний:

1. Наиболее ранняя (краткая) редакция записок, где свидетельства
Я.М. Юровского были записаны членом ВЦИК, известным историком и государственным деятелем Советской России М.Н. Покровским³⁰. (“Записка” датируется 1920 г.)

2. Вторая (пространная) редакция записок Юровского датируется апрелем – маем 1922 г.³¹ Эта записка подписана Юровским, машинописный текст имеет правку, сделанную его рукой.

3. Третья редакция (сокращенная) возникла в 1934 г. Она была создана по заданию Уральского истпарта в ходе совещания в феврале 1934 г. старых большевиков, участников охраны и расстрела Николая II³². В этот документ входят стенограмма выступления и подготовленный на основе стенограммы, в ряде деталей отличающийся от него текст окончательного документа, сохранились стенограммы, выполненные двумя стенографистками.

4. В различных музеях и архивах страны имеются копии “краткой” записки Юровского без дописки о месте захоронения трупов. Экземпляры копий изготовлены и заверены сыном Я.М. Юровского – А.Я. Юровским.

Воспоминания Сухорукова Г.И. – красноармейца, чекиста, привлеченного к перезахоронению останков Николая II и его свиты 18-19 июля 1918 г., где он рассказывает об обстоятельствах захоронения на дороге и о сожжении двух трупов³³.

Воспоминания Медведева (Кудрина) М.А. – подробная предсмертная запись воспоминаний о расстреле и захоронении царской семьи, адресованная Н.С. Хрущеву и переданная Л.Ф. Ильичеву³⁴.

Запись воспоминаний Родзинского И.И.³⁵ о проведении чекистами операции по созданию ложных доказательств существования “заговора офицеров”, якобы поставивших своей целью бегство царской семьи, и о захоронении останков.

Воспоминания Ермакова П.З.³⁶ отличаются от других стремлением автора подчеркнуть свою роль в организации расстрела и захоронения. Во всех своих воспоминаниях П.З. Ермаков указывает на то, что все трупы были сожжены. Ряд деталей его воспоминаний вызывает серьезные сомнения.

Среди приведенных документов, исключая воспоминания Ермакова П.З., в вопросах, касающихся организации захоронения останков Николая II, нет противоречий и разночтений. Необходимо специально отметить, что полностью совпадают сведения людей, либо не связанных между собой по должности или роду деятельности, либо разделенных значительным временем (например, воспоминания И.И. Родзинского, М.А. Медведева (Кудрина) и воспоминания Я.М. Юровского и Г.И. Сухорукова). Совпадение деталей (времени, места и обстоятельств захоронения) объясняется тем, что каждый из них описывал реально происходившие события, свидетелями и участниками которых он был. Некоторые различия в изложении объясняются особенностями запоминания, психологией мемуаристов. Незначительные расхождения в мелких деталях только подчеркивают самостоятельность воспоминаний, а не их воспроизведение из “единого источника” или по указанию какого-то органа власти.

Полностью исключена также возможность специальной фальсификации всего этого комплекса источников, поскольку они дошли в подлинниках, в современных времени создания списках, а также в составе современных им дел и производственных комплексов. Важно отметить, что до 1992 г. большая часть этих документов находилась на секретном хранении и была известна крайне ограниченному кругу лиц в различных, мало связанных между собой архивных собраниях.

Расследование обстоятельств гибели царской семьи следователями А.П. Наметкиным, И.А. Сергеевым и Н.А. Соколовым в 1918 – 1924 гг.

25 июля 1918 года г. Екатеринбург был взят войсками сибирской армии и белочехами. 30 июля 1918 г. началось судебное расследование по обстоятельствам исчезновения царской семьи из Екатеринбурга, порученное следователю по важнейшим делам Екатеринбургского окружного суда А.П. Наметкину, который вел его до 7 августа, затем был освобожден от расследования дела, а его материалы переданы члену Екатеринбургского окружного суда Сергееву И.А. С 5 февраля 1919 г. Верховным правителем адмиралом Колчаком дальнейшее расследование было поручено следователю по особо важным делам при Омском окружном суде Соколову Н.А., который вел его до своей смерти, последовавшей в ноябре 1924 г.

Генеральная прокуратура России, Российский центр хранения документации новой и новейшей истории (РЦХИДНИ), Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ) и Центр документации общественных организаций Свердловской области (ЦДООСО) располагают 8 томами “соколовского дела”, фотоснимками, негативами и разрозненными документами подлинного следственного производства, надзорными документами и копиями, выполненными Соколовым Н.А., материалами следствия, переданными в ГА РФ в сентябре 1997 г., а также копиями подлинного следственного дела из различных зарубежных архивов.

Согласно категорическим выводам следствия, проведенного в 1918 – 1924 гг., все члены царской семьи погибли в ночь с 16 на 17 июля 1918 г. в Екатеринбурге. В этот период рассматривались различные версии о сокрытии тел. Наиболее вероятной признавалась версия об уничтожении трупов путем их расчленения и сожжения в районе заброшенных шахт у деревни Коптяки близ Екатеринбурга. Следствием также проверялись данные о возможном спасении некоторых членов царской семьи. Проверка последней версии показала ее полную несостоятельность³⁷.

30 июля 1918 г. следователем Наметкиным А.П. был проведен осмотр шахты, расположенной в 150 саженях (320 м) от Исетского рудника под названием “Ганина Яма”, в ходе которого обнаружены обгорелые вещи и драгоценности, опознанные как принадлежавшие членам царской семьи. Там же найдены: кусок человеческой кожи, вставная челюсть доктора Боткина и отчлененный палец, несколько фрагментов крупных костей крупного млекопитающего³⁸. Позднее в той же шахте обнаружили осколки гранат, труп собачки Великой княжны Анастасии Николаевны и другие вещи, принадлежавшие членам царской семьи.

С 11 по 14 августа 1918 г. следователь Сергеев И.А. произвел осмотр дома Ипатьева по Вознесенскому проспекту, где находились в большом количестве брошенные личные вещи, иконы, книги, принадлежавшие членам семьи и слугам Николая II. В одной из комнат первого этажа на полу и стенах имелись многочисленные пулевые отверстия и замытые пятна крови. Обстановка комнаты свидетельствовала о том, что в ней могли быть расстреляны люди. Из стен и пола извлечены пули от пистолетов системы: “Маузер” (калибр 7,63 мм), “Браунинг” (калибр 7,65 мм), “Кольт” (калибр 11,43 мм); револьвера системы “Наган” (калибр 7,62 мм) и четырехлинейного револьвера неустановленной системы. Следствие после осмотра Ганиной Ямы и дома Ипатьева выдвинуло версию о расстреле царской семьи.

Эту версию подтвердили допросы участников событий. В ходе следствия были допрошены охранники Дома особого назначения Летемин М.И., Проскуряков Ф.П., Якимов А.А., Медведев П.С., которые дали показания о том, что в ночь с 16 на 17 июля 1918 г. Николай II, члены его семьи и слуги были расстреляны в подвале дома Ипатьева. Расстрелом руководил комендант Дома особого назначения Юровский Я.М. Трупы в ночь с 16 на 17 июля 1918 г. вывезены Ермаковым П.З. и другим членом Чрезвычайной комиссии на грузовике, которым управлял шофер Люханов. В живых из прислуги остался только поваренок Седнев. Кровь в комнате и во дворе была замыта, и все приведено в порядок.

20 и 26 января 1919 г. чины прокурорского надзора из здания Екатеринбургской Телеграфной Конторы изъяли шифрованную телеграмму от 17 июля 1918 г. за подписью председателя Уралсовета Белобородова на имя секретаря Совнаркома Горбунова для передачи Председателю ВЦИК Свердлову Я.М. В телеграмме говорилось: “Передаите Свердлову что все семеиство постигла та же участ что и главу оффициально семия погибнет при евакуации”³⁹.

Следствие добыло веские доказательства того, что трупы членов царской семьи вывезли на грузовике в район Ганиной Ямы, где с ними производили какие-то манипуляции. Согласно показаниям сторожа переезда 184 км Лобанова и его сына, с 18 на 19 июля 1918 г. один из грузовиков застрял на болотистой местности в районе железнодорожного переезда # 184 “горнозаводской линии”, простоял около Поросенкова Лога всю ночь и появился в Екатеринбурге утром 19 июля 1918 г. Грузовик, по словам очевидцев, получил повреждения, и в его кузове можно было видеть подтеки крови.

Следователи собрали многочисленные доказательства и пришли к выводу о гибели всех членов царской семьи.

Согласно “Постановлению” члена Екатеринбургского окружного суда Сергеева И.А. от 20 февраля 1919 г., “представляется доказанным, …что б. Император Николай II, б. Императрица Александра Федоровна, Наследник Цесаревич, в. княжны Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия Николаевны убиты одновременно в одном помещении, многократными выстрелами из револьверов, …что тогда же и при тех же обстоятельствах убиты состоявший при Царской семье лейб-медик Евгений Сергеевич Боткин, комнатная служанка Анна Демидова и слуги Харитонов и Трупп”⁴⁰.

В материалах уголовного дела, письмах и книге “Убийство царской семьи” Соколов Н.А. пришел к аналогичным выводам.

По версии Соколова Н.А., вывезенные в район Ганиной Ямы трупы были разрезаны острорежущими орудиями. Части трупов сжигались в кострах при помощи керосина и уничтожались серной кислотой. Разорванные и разрезанные куски одежды сжигались в тех же кострах. Оставшиеся предметы побросали в шахту⁴¹.

Хотя версию о расчленении и сожжении трупов Соколов Н.А. считал наиболее вероятной, им были предприняты значительные усилия для поиска останков в окрестностях Екатеринбурга. Несмотря на привлечение большого числа военнослужащих и гражданских лиц для поиска, удалось обследовать лишь малую часть территории, где могли быть скрыты трупы. В “Представлении” товарища прокурора Екатеринбургского окружного суда Магницкого Н.Н. от 30 декабря 1918 г. говорилось о том, что “производимые нами обследования могли только при счастливой случайности дать хорошие результаты… производить обследование старых шахт – это, значит, иметь 3 % на успех”. Соколов Н.А. из-за наступления красных также не имел возможности внимательно исследовать окрестности Ганиной Ямы.

С 23 мая по 17 июля 1919 г. Соколовым Н.А. произведен осмотр пути, идущего к руднику, в районе которого были обнаружены вещи царской семьи. Соколов упоминает дорогу вблизи переезда # 184 “горнозаводской линии”. В протоколе осмотра имеются фотографии мостика из шпал. В районе мостика 10 июля 1919 г. Соколов Н.А. допросил работавшего на переезде свидетеля Василия Лобухина, который показал, что “около 12 часов ночи [с 18 на 19 июля] по дороге из Коптяков прошел через наш переезд грузовой автомобиль, должно быть тот самый, что пришел из города ночью… Вместе с ним шло 10 – 12 коробков и, кажется, несколько дрог. Грузовой автомобиль, коробки и дроги проехали на город прямо от нашего переезда. Там в логу у них автомобиль застрял. Кто-то из них взял из нашей ограды шпал и набросал там мостик”. Автомобиль прошел через Верх-Исетск только утром. Мостик из шпал обозначен Соколовым Н.А. на плане осмотра места происшествия, и его расположение на местности совпадает с тем участком Коптяковской дороги, где в 1991 г. вскрыто захоронение 9-ти человек. Во время осмотра этого места следственной группой Н.А. Соколова произведена фотосъемка этого места⁴².

Анализ материалов уголовного дела Н.А. Соколова дает основания для выводов о том, что Н.А. Соколов в момент проведения поисковых работ не располагал необходимой информацией о возможном месте захоронения и не имел технических возможностей охватить поисками участок захоронения. В связи с тем, что основные вещественные доказательства были обнаружены в районе Ганиной Ямы и “открытой шахты”, усилия следователя сосредоточились на обследовании, прежде всего, участка, вокруг которого было выставлено оцепление, и укромных мест в этом районе, где оставалось около 60 заброшенных шахт. Последовавшее летом 1919 г. наступление красных войск положило конец поисковым работам Н.А. Соколова.

После эмиграции в 1920 г. за границу Н.А. Соколов продолжил расследование дела. Его внимание при этом сосредоточилось на версии о том, что убийство царской семьи явилось конечной целью некоего заговора “темных сил”, связанных с Г.Е. Распутиным, еврейскими и германскими кругами. Эта версия вплоть до смерти Н.А. Соколова в ноябре 1924 г. им доказана не была.

Заключение

Сравнение следственных документов Н.А. Соколова с данными, приведенными участниками расстрела и захоронения, и материалов настоящего следствия показывают их непротиворечивость. Документы дополняют друг друга, позволяют детально восстановить картину происшедшего.

В протоколе осмотра места обнаружения останков от 11 – 13 июля 1991 г. указано, что захоронение обнаружено в 15 км от центра Екатеринбурга на месте старой заброшенной Коптяковской дороги. Могила находилась в низине заболоченной лесной поляны размером 30х40 м и представляла собой яму, закрытую сверху (на расстоянии 30 – 40 см от поверхности земли) хворостом, палками и полусгнившими остатками шпал. Участок захоронения имел прямоугольную форму размером 1,6 х 2 м, глубина могилы составляла от 0,8 до 1,22 м. Дно ямы образовано твердыми коренными породами. В могильной яме находились беспорядочно положенные один на другой скелеты людей. Остатки одежды и обуви не обнаружены. Кроме того, там находились фрагменты керамики, 11 пуль и механизм от ручной гранаты, обрывки веревки.

Проведенной судебно-баллистической экспертизой установлено, что пули, найденные в захоронении, выпущены из пистолетов системы “Маузер” (калибр 7,63 мм) и “Браунинг” (калибр 7,65 мм) и револьвера системы “Наган” (калибр 7,62 мм). По экспертному заключению следственного дела Соколова Н.А. в ходе осмотра дома Ипатьева были обнаружены пули, выпущенные из аналогичных систем оружия. Представленные на экспертизу пистолеты системы “Маузер”, “Кольт” и “Браунинг” принадлежавшие участникам расстрела Ермакову П.З. и Медведеву (Кудрину) М.А., схожи с системами оружия, использованного при расстреле. Представленный для исследования осколок, найденный в захоронении, является частью ручной гранаты, выпускавшейся в период Первой мировой войны.

В ходе работы Комиссией по вопросам, связанным с исследованием обстоятельств гибели и перезахоронением останков последнего российского императора Николая II и членов его семьи, в 1995 г. был поставлен ряд вопросов, по которым исследование было проведено недостаточно полно. Теперь мы располагаем ответами на эти вопросы.

1.Проведение стоматологической экспертизы (относительно принадлежности двух зубов)

Комиссией экспертов, в которую входили профессора и преподаватели Московского стоматологического института, а также ведущие антропологи, проведено полное исследование зубного аппарата всех скелетов и установлено, что данные зубы могли принадлежать скелету # 6 (Великой княжне Анастасии Николаевне Романовой)⁴³. Проведенное генетическое исследование зубов не дало результатов в связи с тем, что данного количества костного материала не хватило для выяснения геномных характеристик зубов.

2. Полное антропологическое исследование костных останков

Останки всех членов царской семьи были перевезены в Москву, где на базе Республиканского центра судебно-медицинской экспертизы проведено их полное антропологическое описание по нескольким современным методикам. В ходе исследования удалось определить принадлежность конкретным скелетам большого количества мелких фрагментов костной ткани и отдельных костей. Анализ проведенных измерений позволил подтвердить выводы ранее проведенной идентификации⁴⁴.

3.Снятие расхождения результатов отечественной экспертизы и заключения профессора Мэйплза по вопросу идентификации скелета # 6 (Анастасия или Мария)

Выводы профессора Мэйплза отличались от полученных в настоящее время несовпадением выводов по скелетам # 5 (у Мэйплза – Великая княжна Мария Николаевна, в российском заключении – Великая княжна Татьяна Николаевна) и по скелету # 6 (у Мэйплза – Великая княжна Татьяна Николаевна, в российском заключении – Великая княжна Анастасия Николаевна)⁴⁵.

В ходе дополнительных исследований, проведенных группой специалистов профессора Звягина В.Н., детально изучены методики, которыми пользовался проф. Мэйплз. Выводы Мэйплза были основаны на трехдневном исследовании останков, они не носили категорического характера. Мэйплз не располагал большим количеством сравнительных материалов, которые использовались в России уже после возвращения проф. Мэйплза в США (например, большое количество фотоснимков, где Великие княжны сфотографированы постриженными “наголо”). В ходе настоящей экспертизы исследование проведено в гораздо большем объеме, чем это было сделано группой профессора Мэйплза, и подтвердило выводы о том, что скелет # 5 принадлежит Великой княжне Татьяне Николаевне, а скелет # 6 – Великой княжне Анастасии Николаевне.

4.Анализ выводов следствия правительства Колчака о полном уничтожении всей царской семьи и сопоставление других результатов следствия 1918 – 1924 гг. и современного следствия

Для того чтобы сравнить доводы, приведенные в следственном деле Наметкина, Сергеева, Соколова, проведена работа по определению объема следственных документов уголовного дела по факту гибели царской семьи, проведенного в период с 1918 по 1924 гг. Этот вопрос особенно актуален, поскольку появлялись неоднократные публикации о том, что Н.А. Соколов, увлекшись одной версией о гибели всех членов царской семьи, сознательно замалчивал другие, где говорилось о “чудесном спасении”, и др. Действительно, Н.А. Соколов в своей книге “Убийство царской семьи”⁴⁶ не стал подробно описывать многочисленные версии, поскольку считал их “тупиковыми”. Основным документом, по которому определялся объем и характер документов следственного дела Н.А. Соколова, являются три тома “Реестров” входящих, исходящих и иных документов, поступивших в Россию в сентябре 1997 г. из архива Великого князя Лихтенштейна Ханса Адама II. В них подробно описываются все документы уголовного дела. В комплексе документов следователя Соколова, находящемся в России (8 томов уголовного дела, комплекс личных бумаг Соколова Н.А. и другие), имеются основные следственные материалы, связанные с убийством и захоронением царской семьи. Сравнительный анализ основных следственных документов (протоколов допроса Медведева, Проскурякова, Якимова, Лобановых, протоколов осмотра дома Ипатьева и территории, прилегающей к Ганиной Яме, протоколов осмотра вещественных доказательств) и документов из российских архивов, связанных с участием в расстреле и захоронении большевиков Урала, показывает, что эти документы не противоречивы, дополняют друг друга. На основе материалов, имевшихся в распоряжении Соколова, используя одни и те же посылки, можно было прийти как к выводам о полном уничтожении трупов, так и об их захоронении (обе эти версии рассматривались Соколовым). Соответствующая справка представлена в Комиссию.

5.Экспертиза “Записки Юровского” (графологическая, стилистическая)

По заключению Федерального центра судебных экспертиз Министерства юстиции Российской Федерации, “Записка Юровского” является подлинной, текст в ней выполнен рукой академика Покровского М.Н. и Юровского Я.М. В качестве сравнительного образца использовался текст “Записки”, рукописный текст, выполненный Покровским М.Н. и находящийся на хранении в РЦХИДНИ.

6.Проведение экспертизы относительно костной мозоли на черепе # 4

Республиканским центром судебно-медицинской экспертизы Минздрава РФ проведена экспертиза участка черепа # 4 (император Николай II). Установлено, что при условии получения повреждений, описанных в медицинском акте 1891 г., такие повреждения носили поверхностный характер и не могли сохраниться на черепе из-за того, что верхний слой черепа # 4 подвергся разрушению в результате неблагоприятных условий (воздействие серной кислоты, влаги и др.). Соответствующее заключение имеется⁴⁷.

7.Выяснение судьбы останков наследника Алексея Николаевича и его сестры

Анализ материалов, связанных с захоронением и уничтожением трупов царской семьи (воспоминания Юровского, Сухорукова, Родзинского, Медведева и других), говорит о том, что участниками захоронения ночью и утром 19 июля 1918 г. предпринимались попытки сожжения двух трупов – царевича Алексея Николаевича и Великой княжны Марии Николаевны. Полное сожжение их трупов маловероятно, однако места захоронения останков, несмотря на проведенные археологические раскопки, установить не представилось возможным.

8.Заключение о возможностях полного уничтожения двух трупов (количество дров, керосина, кислоты, времени и других условиях)

Для выяснения условий сожжения двух трупов с использованием дров, керосина и серной кислоты проводились специальные исследования. Установлено, что при использовании имевшихся в распоряжении Я.М. Юровского керосина (120 – 180 л), серной кислоты (170 л) за период времени, которым он располагал (несколько часов), невозможно было полностью уничтожить два трупа. Соответствующее заключение имеется⁴⁸.

9. Подтверждение или опровержение ритуального характера убийства

Следствие полностью исключает ритуальный характер убийства. Мотивы убийства носили политический характер. Манипуляции с телами производили в основном местные уральские жители. Доказательств того, что надпись на окне носила “каббалистический” характер, следствие не нашло. Соответствующая справка прилагается.

10.Подтверждение или опровержение свидетельства отчленения головы Николая II сразу после его убийства

Для исследования возможного посмертного отчленения головы проведены необходимые судебно-медицинские исследования по всем комплектам скелетов. Согласно категорическому заключению судебно-медицинской экспертизы на шейных позвонках скелетов # 1 – 9 нет следов, которые могли бы свидетельствовать о посмертном отчленении голов. Одновременно проверялась версия о возможном вскрытии захоронения в 1919 – 1946 гг. Следственные и экспертные данные свидетельствуют о том, что захоронение не вскрывалось до 1979 г., причем во время этого вскрытия не были затронуты останки Николая II и императрицы Александры Федоровны. Проверка Управления ФСБ по Екатеринбургу и Свердловской области показала, что данными о возможном вскрытии захоронения в период с 1919 г. по 1978 г. УФСБ не располагает.

Дополнительно в рамках судебно-медицинской экспертизы проведена компьютерная томография всех черепов, и получены данные для изготовления пространственных моделей. Проведено спектрофотометрическое исследование более чем 700 костных объектов.

Доктором биологических наук Рогаевым Е.И. проведена генетическая экспертиза по сравнению образцов крови племянника императора Николая II Куликовского-Романова Т.И. и костной ткани скелета # 4 (Николая II). Полученные данные свидетельствуют о кровном родстве указанных лиц.

На основании полученных в ходе следствия данных Генеральная прокуратура Российской Федерации подтверждает факт принадлежности останков, вскрытых в период с 11 по 13 июля 1991 г. в окрестностях Екатеринбурга, членам семьи российского императора Николая II и лицам из их окружения, в числе которых:

Романов Николай Александрович (император Николай II), 19 мая 1868 г.р.,

Романова Александра Федоровна, (императрица Александра Федоровна), 7 июня 1872 г.р.,

их дети:

Романова Ольга Николаевна, 16 ноября 1895 г.р.,

Романова Татьяна Николаевна, 11 июня 1897 г.р.,

Романова Анастасия Николаевна, 18 июня 1901 г.р.

Кроме того, в захоронении обнаружены останки:

Боткина Евгения Сергеевича, 27 мая 1865 г.р.,

Демидовой Анны Степановны, 14 января 1878 г.р.,

Труппа Алоизия Егоровича, 8 апреля 1856 г.р.,

Харитонова Ивана Михайловича, 30 мая 1870 г.р.

Останки Романовой Марии Николаевны, 27 июня 1899 г.р., и Романова Алексея Николаевича, 12 августа 1904 г.р., среди исследованных костных объектов отсутствуют. На основании материалов следствия можно сделать вывод о том, что их трупы сожжены в окрестностях Екатеринбурга в период с 17 по 19 июля 1918 г.

Старший прокурор-криминалист Главного следственного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации В.Н. Соловьев

Примечания:

(1). Быков. Последние дни Романовых.

(2). ГА РФ, ф. 601, оп. 2, д. 56, л. 2.

(3). ГА РФ, ф. 601, оп. 2, д. 56, л. 10.

(4). ГА РФ, ф. 130 (СНК), оп. 2, д. 1109, лл. 16, 16 об.

(5). Следственное дело Соколова Н.А. Допрос члена Уралсовета Соковича.

(6). РЦХИДНИ, ф. 588, д. 14, лл. 31 – 35, 41, 45, и ГА РФ, ф. 601, оп. 2, д. 27, лл. 21 – 27.

(7). ГА РФ, ф. 130, оп. 2, д. 653, лл. 12.

(8). РЦХИДНИ, ф. 2, оп. 1, д. 6601, лл. 1.

(9). ГА РФ, ф. 601, оп. 2, д. 27, л. 34. Подлинник и ЦДООСО, ф. 41, оп. 1, д. 151, лл. 10-22. Подлинник.

(10). ЦДООСО, ф. 221, оп. 2, д. 774, лл. 1-12. Подлинник.

(11). ЦДООСО, ф. 41, оп. 1, д. 149, лл. 215, 219-221. Подлинник.

(12). РЦХИДНИ, ф. 588, оп. 3, д. 12, лл. 43-58. Подлинник.

(13). РЦХИДНИ, ф. 588, оп. 3, д. 13, лл. 17-19. Подлинник; РЦХИДНИ, ф. 588, оп. 3, д. 13, лл. 23-25, 31-35, 41, 45. Подлинник.

(14). Следственное дело Н.А. Соколова, подлинник, заверенные Соколовым копии – тт. 1 – 4. Архив Генеральной прокуратуры РФ, тт. 5 – 8 РЦХИДНИ, коллекция документов по следственному делу из Архива Великого князя Лихтенштейна и иные документы в ГА РФ, копии следственных дел из различных архивов США.

(15). Центр документации общественных организаций Свердловской области, ф. 41, оп. 1, ед. хр. 150, и РЦХИДНИ, ф. 558, оп. 3, д. 127, лл. 43 – 58.

(16). ГА РФ, оп. 1, д. 27, лл. 21-34.

(17). Там же.

(18). ГА РФ, коллекция документов из Архива Великого князя Лихтенштейна.

(19). Уголовное дело # 18-123666-93.

(20). РЦХИДНИ, следственное дело Н.А. Соколова.

(21). Свердловский областной краеведческий музей.

(22). Музей Революции Российской Федерации (г. Москва).

(23). ГА РФ, ф. 130, оп. 2, д. 653, лл. 8 – 9.

(24). ГА РФ, ф. 601, оп. 2, л. 14.

(25). ГА РФ, коллекция документов из Архива Великого князя Лихтенштейна.

(26). ГА РФ, ф. 2, оп. 1, д. 6643.

(27). РЦХИДНИ, ф. 2, оп. 1, д. 6643.

(28). Архив внешней политики Российской Федерации, ф. 082, оп. 1, д. 2, л.16.

(29). АВП РФ, ф. 04, оп. 59а, д. 4, л.1.

(30). ГА РФ, оп. 1, д.27, л. 31-34.

(31). Архив Президента Российской Федерации (АП РФ), ф. 3, оп. 58, д. 280, лл. 2-22.

(32). ЦДООСО, ф. 41, оп. 1, д. 150, лл. 1-113.

(33). ЦДООСО, ф. 41, оп. 1, д. 149, лл. 215-221.

(34). РЦХИДНИ, ф. 588, оп. 3, д. 12.

(35). РЦХИДНИ, ф. 588, оп. 3, д. 14, лл. 26-48.

(36). Подлинник рукописи хранится в Государственном мемориальном музее Я.М. Свердлова (г. Екатеринбург). Главная инвентарная книга # 340 и 2059. – С. 2 – 4, 121, 139 – 145.

(37). Комплекс документов, связанных с деятельностью начальника Екатеринбургского уголовного дела А.Ф. Кирсты.

(38). Н.А. Соколов. Убийство царской семьи. М., СП, 1990, с. 272 – 273.

(39). Подлинник телеграммы передан в сентябре 1997 г. в ГА РФ Правящим князем Лихтенштейна Хансом-Адамом II.

(40). Архив Генеральной прокуратуры Российской Федерации, следственное дело Соколова Н.А.

(41). Н.А. Соколов. Убийство царской семьи. М., СП, 1990, с. 273 – 274.

(42). РЦХИДНИ, следственное дело Н.А. Соколова.

(43). См. Заключение комплексной комиссионной судебно-медицинской экспертизы.

(44). См. данные антропологического исследования (Приложение к Заключению комплексной комиссионной судебно-медицинской экспертизы).

(45). См. данные антропологического исследования (Приложение к Заключению комплексной комиссионной судебно-медицинской экспертизы).

(46). Н.А. Соколов. Убийство царской семьи. “Слово”, 1925. Берлин.

(47). Заключение комплексной комиссионной судебно-медицинской экспертизы.

(48). Там же.