Николай II Последний русский император
Вступление Николая II на престол не изменило новое направление внешней политики страны, окончательно определившееся в последние годы жизни Александра III. Хотя почти сразу же вслед за умершим императором, в январе 1895 года, из жизни ушел и его давний министр иностранных дел Н. К. Гирс, приверженность молодого самодержца наследию отца в международных делах не вызывала сомнений. Ближайшие несколько лет дали тому немало подтверждений.
Важнейшим из них стало официальное признание существования политического и военного союза России с республиканской Францией, само заключение которого в конце предшествующего царствования сохранялось в глубочайшей тайне. Открытым выражением этого стал государственный визит российского императора в Париж в сентябре 1896 года и ответное посещение Петербурга президентом Феликсом Фором. С тех пор регулярные русско-французские встречи на высшем уровне стали привычными для Европы, а союз двух стран – постоянной величиной баланса великих держав на континенте.
Столь же традиционным был и обмен визитами между монархами России и Германии, хотя давние союзники уже успели превратиться в соперников. Однако до прямого их столкновения на полях первой мировой войны оставались еще два десятилетия, а на рубеже веков русско-германские отношения еще сохраняли видимость дружественных, чему способствовал и хороший личный контакт императоров Вильгельма и Николая. Укреплению взаимного согласия держав-соседей послужила и достигнутая в 1896 1897 годах договоренность между старыми противницами – Россией и ближайшей союзницей Германии Австро-Венгрией – о поддержании спокойствия на Балканах на следующие десять лет. Знаком относительного австро-русского примирения стало и появление в Петербурге редкого для северной столицы гостя – императора Франца-Иосифа.
Сохраняя преемственность, внешняя политика первых лет николаевского царствования имела и свою отличительную особенность – заметное повышение российского внимания к Востоку: во второй половине 1890-х годов учащаются визиты высоких гостей из Азии – Китая, Японии, Сиама.
Хотя внешняя политика России во времена Александра III и Николая II носила в целом миролюбивый характер, влияние страны в европейских делах по-прежнему во многом основывалось на мощи ее вооруженных сил. С самого своего рождения Российская империя, детище Петра Великого, приобрела облик глубоко военизированной державы, в которой армия стала одним из важнейших государственных институтов. Не случайно многие иностранные, да и отечественные наблюдатели (вспомним А. И. Герцена) сравнивали Россию с императорским Римом. К концу XIX века страна располагала самой большой армией мира – ее численность превышала 900 тысяч человек, не считая казачьих частей. Военные расходы составляли около 300 миллионов рублей в год, более пятой части всего бюджета, и соперничать с Россией в этом отношении могла лишь соседняя Германия. В большинстве западных государств боевая мощь русской армии скорее даже преувеличивалась – не случайно во французских, немецких, английских газетах в те годы часто встречались утверждения, что “царь держит в своих руках судьбу мира в Европе”.
